Автор: Mahpella , добавлено: Mahpella

- Мам, пошли. Пора уже, а то опоздаем.

- Уже иду, одну минуту.

Молодой человек поправил душивший его галстук, быстро посмотрел на часы, вздохнул и, бросив "Мы тебя внизу ждем", скрылся за дверью.

Его мать сидела на диване и листала старый фотоальбом. На фотографии, на которую она сейчас смотрела, были ее дети: сын Максим и дочь Светлана. Ему тогда было почти 16, Свете, соответственно на 5 лет меньше - 11. Они стояли в обнимку с отцом на берегу Азовского моря, загорелые и счастливые. И ничего не знающие о том, что случится всего через 2 месяца после той поездки...

* * *

- Не знаю уже, что с ним делать. Ни меня, ни отца не слышит. Весь день либо в компьютере с головой, либо с друзьями своими ходит неизвестно где. Вчера вот Клавдия Петровна звонила - он в школе уже неделю не появлялся.

- Ну, он у тебя парень не глупый - наверстает. Тем более, сейчас только начало года.

- Будем надеяться...

Женщина вздохнула и отпила еще немного чая. Подруги сидели в небольшой кафешке недалеко от офиса, в котором они обе работали. На улице была хорошая теплая погода, и обедать в душном офисе не хотелось. В сумочке зазвенел телефон. Женщина достала мобильник и удивленно посмотрела дисплей - номер незнакомый. Извинившись перед подругой, она взяла трубку и настороженно поздоровалась.

- Алло?

- Ммм… Здравствуйте. Старший сержант Прохоров. Могу я услышать мать Светланы Малышевой? - ответил незнакомый мужской голос.

- Это я... А что случилось?

- Хм. Вы не могли бы сейчас подъехать в больницу?

- В больницу?! А что случилось? Что с моей дочерью?!

- Водитель джипа предположительно не справился с управлением и вылетел на тротуар. Ваша дочь и еще четверо детей доставлены в ближайшую детскую больницу. Со слов учительницы я так понял, что они направлялись в бассейн на занятия. Так Вы подъедите?

- Д-да, разумеется. Что с ней?

- Извините, но я не врач. Единственное, что я знаю - когда ее доставили в больницу, она была жива, но в очень тяжелом состоянии.

Положив трубку, женщина вскочила с места и полезла в сумку за кошельком.

- Ир, я...

- Конечно. Беги, я расплачусь и начальство предупрежу... Не знаю, что случилось, но уверена, все будет хорошо.

- Спасибо.

Больница находилась недалеко от их дома и от школы, где учились Максим со Светой. С учетом московских пробок, на метро туда можно было добраться гораздо быстрее. Да и не стоило в таком взведенном состоянии садиться за руль. Женщина была в шоке, практически ничего вокруг не видела - все мысли были о дочери и о том, что произошло. Она безумно боялась не успеть. Казалось, что если она будет рядом, Света не умрет - ведь мама будет рядом. Она просто не может умереть.

Выскочив из метро, она все-таки поймала машину, чтобы не терять время. Уже через 5 минут она была в приемном отделении.

- Здравствуйте. Я мама Светы Малышевой. Мне сказали, ее привезли к вам.

- Одну минутку, - медсестра полезла в компьютер, - Как вы говорите? Малышева Светлана?

- Да. Ее сбила машина.

- ДТП возле школы, четверых детей доставили сюда, один ребенок погиб, - раздался из-за спины знакомый мужской голос. - Старший сержант Прохоров. Это я Вам звонил. Если не возражаете, мне необходимо задать вам несколько вопросов.

После слов милиционера медсестра поняла о ком речь:

- Ее сейчас оперируют. Как только что-нибудь станет известно - я сразу же вам сообщу. А пока посидите, пожалуйста, вон там.

Отойдя вместе с милиционером к диванам, на которые указала медсестра, женщина начала ходить из стороны в сторону. Сидеть спокойно она не могла, слишком сильно было волнение.

Следующие 15 минут она отвечала на вопросы сержанта, практически не отрывая взгляда от дверей, из которых, по ее мнению, должны были выйти к ней врачи, и, продолжая наматывать круги. Полное имя, дата рождения, было ли дано разрешение на походы в бассейн... Все это казалось ей сейчас неважным и неуместным, но она все равно "на автомате" отвечала.

После того, как милиционер ушел, женщина позвонила мужу.

- Алло, Володь?.. - она старалась не расплакаться.

- Привет. Что у тебя с голосом? Что-то случилось?

- Свету сбила машина, ее сейчас оперируют, врачи мне пока ничего не говорят.

- О, Господи... В какой вы больнице?

- Недалеко от дома.

- Хм. Понял. Мне сейчас надо на важную встречу, боюсь, что я уже не успею отложить ее. Позвони мне, как только станет что-нибудь известно. Как только освобожусь - приеду. Максим в курсе?

- Я не звонила ему пока.

- Ок, я сам позвоню. Давай.

Часа через два появился врач. Медсестра что-то тихо сказала ему и кивком головы указала на взволнованную женщину. Заметив врача, женщина замерла, а потом быстро двинулась ему навстречу.

- Доктор, что с ней? Пожалуйста, скажите, что она жива? - в глазах ее блестели слезы, но она пыталась держать себя в руках, надеясь, что все не так страшно, как она успела себе представить.

- Здравствуйте. Доктор Лихачев. Операция еще идет, поэтому что-то конкретное я пока сказать не могу. Она жива, но у нее серьезная черепно-мозговая травма, множественные переломы. Кроме того, у нее поврежден позвоночник. Насколько серьезно, и какие могут быть последствия, пока говорить рано.

- Я смогу ее увидеть?

- Боюсь, что сегодня врядли. Операция будет идти еще несколько часов, после чего девочку переведут в реанимацию. Приезжайте завтра после двух.

- Я подожду.

- Вас все равно сегодня врядли к ней пустят. Тем более, сразу после такой операции.

- Я подожду...

- Ладно... - вздохнув, он отправился дальше по своим делам. У него не было ни времени, ни желания с ней спорить.

Чтобы как-то занять себя и отвлечься, женщина позвонила на работу.

- Игорь Викторович...

- Ирина нам все рассказала. Мы Вам очень сочувствуем. Уверен, что все образуется, все будет в порядке.

- Я хотела отпроситься на завтра...

- Да, конечно. Я договорюсь с отделом кадров, и мы оформим Вам оплачиваемый отпуск до конца этой недели.

- Спасибо.

- Держите меня в курсе и не отчаивайтесь.

Нервно гуляя по коридору, женщина столкнулась с Марией Романовной, Светиной учительницей по физкультуре.

- Простите меня. Это я во всем виновата, - рыдала преподавательница. - Я должна была заметить эту машину раньше. Простите меня, простите.

- Я Вас не виню...

Со слов милиционера, выходило, что учительница ничего сделать не могла. Правил дорожного движения они с детьми не нарушали, спокойно ждали у перехода, пока загорится зеленый. Подземного перехода там не было. Машина вылетела из-за угла и ни дети, ни их учительница просто не успели среагировать.

После разговора с Марией Романовной, женщина села в уголке на диван и тихонько расплакалась, уронив голову на руки. Всеми силами она пыталась запретить самой себе думать о самом плохом. Ей было страшно.

К половине седьмого, когда к больнице, наконец, подъехал муж, было уже известно, что операция завершилась - девочка жива, хотя и находится пока в реанимации без сознания. По словам врачей, состояние оставалось тяжелым, но стабильным, без ухудшений. Пустить мать в палату они категорически отказались, мотивировав это тем, что при текущем положении дел, они не хотят рисковать.

Еще час у ее мужа ушел на то, чтобы уговорить ее поехать домой. Измученная и засыпающая на ходу, она врядли смогла бы помочь дочери.

К тому моменту, когда супруги, наконец, добрались до дома, она уже практически впала в ступор. Она перестала плакать и вела себя удивительно спокойно. Мертвая тишина пустой квартиры угнетала, но разговаривать сейчас с мужем ей не хотелось. На автомате она направилась готовить ужин - гречку и котлеты. Вскоре с громким хлопаньем дверей, домой в прекрасном настроении вернулся Максим.

- Мам, я есть хочу, - сходу заявил он. - Привет, пап, как дела? О, гречка. Можт еще салатика какого-нибудь, я голодный? Кстати, мы с ребятами хотим на выходных на шашлык съездить.

С громким грохотом поставив кастрюлю на стол, мать направилась к себе в комнату.

- Мам, ты чего? Я просто спросил. Чего ты злишься то сразу.

- Ты где был?

- В школе.

- Не ври мне, мне звонила Клавдия Петровна.

- Слушай мам, мне уже 16. Я что, не могу просто погулять с друзьями? Я уже не маленький.

- Значит, гулять неизвестно где, так, что родители тебя найти не могут - ты уже взрослый, а...

- Не надо... - прервал ее муж.

Молча посмотрев на него, она развернулась и ушла к себе. Через пару минут в комнату заглянул Максим.

- Мам, прости, я не знал, что Свету... что она в больнице...

- От того, что ты будешь себя нормально вести, ей лучше не станет. Но я по-крайней мере буду спокойна, что хотя бы у тебя все в порядке...

- Все будет хорошо, мам...

* * *

Следующие недели она практически полностью провела в больнице. Пока длился недельный отпуск, она ездила туда, как на работу, с раннего утра и до поздней ночи дежурила у постели дочери. Медперсонал пробовал ее выдворить, уговорить посещать только в отведенные часы и так далее. Но она настояла на своем, и они смирились.

Все это время Света пролежала на аппаратах жизнеобеспечения в реанимации, так и не приходя в сознание. Ее успели осмотреть лучшие врачи, однако, комментировать или объяснять что-либо матери они отказывались, проводя новые исследования и анализы...

Наконец, один из врачей попросил ее зайти к нему, как только появится возможность, для важного разговора.

- Как Вы знаете, ее осматривало несколько высококвалифицированных специалистов. Нам необходимо было убедиться окончательно, прежде чем сообщать что-либо Вам... На данный момент, мы искусственно поддерживаем ее жизнь. Может быть, подчеркиваю - Может Быть - нам удалось бы вернуть ее к жизни, так, чтобы сердце и легкие заработали самостоятельно. Но есть два момента. Во-первых, у нее поврежден позвоночник. Пока сложно сказать однозначно, но, с вероятностью 95%, она больше никогда не сможет ходить... Но это еще не самое главное... У нее слишком серьезная травма головы... К сожалению, шансов вернуться к нормальной жизни у нее, фактически, нет.

- К чему Вы мне сейчас это все говорите?.. - спросила она после небольшой паузы.

Врач переглянулся со стоявшим рядом коллегой.

- Понимаю, что это звучит дико, но мы предлагаем не мучить ни себя, ни ребенка. Мы предлагаем отключить ее от аппаратов...

* * *

- Я говорила сегодня с врачами...

- И что они сказали?

- Говорят, что она, скорее всего, будет парализована и, скорее всего, будет... Говорят, что нет шансов, что она сможет жить как раньше... Они предлагали отключить ее от аппаратов...

- Хм. Когда? Моя подпись где-нибудь нужна?

Рука с ложкой замерла на полпути. Женщина пораженно посмотрела на мужа. Ей показалось, что она ослышалась.

- Прости?

- Я спросил, нужна ли моя подпись, - не отрываясь от газеты, повторил он.

- Володь... Ты что... предлагаешь взять и убить нашу дочь?!

- Ты сама сказала, что так велели врачи. Что шансов нет.

- Они это ПРЕДЛОЖИЛИ, а не велели. Они сами не уверены, что будет, когда она придет в себя. Вполне возможно, что если мы...

- Хватит! - хлопнул он по столу. - Как же мне все это надоело... Ты посмотри, как мы живем последнее время. Дом заброшен, вся жизнь вертится вокруг больницы. Единственное, о чем мы говорим - лекарства и операции. Мы живем как в больнице или на кладбище. Я не собираюсь жить так всю оставшуюся жизнь! Ты прекрасно знаешь, как я любил Свету. Но она умерла в тот день, когда ее сбила машина.

- Отец!..

- Уйди, Максим! Ты не видишь, мы разговариваем?! - он снова повернулся к жене. - Я долго молчал, но мне уже это все надоело. Я понимаю твое горе...

- Наше...

- Я не трогал тебя все это время, надеясь, что ты переболеешь и смиришься с тем, что ее больше нет. Но мне все НАДОЕЛО! Я не позволю превратить свой дом в больницу для давно уже мертвой дочери. Хватит мучить и нас, и ребенка... Тоже мне, мать... Если для возвращения семьи к жизни ее надо отключить от аппаратов - я готов крутануть вентиль САМ!..

Она со всего размаха влепила ему пощечину.

- Единственный, кто здесь умер - это ты! Для меня ты больше не существуешь. Ни видеть тебя не хочу, ни слышать!..

- Ну и прекрасно! Делайте, что хотите. А я - ЖИТЬ хочу. И на сад твой домашний - ни копейки не дам!

Схватив сумку, он побросал в нее не глядя одежду и некоторые личные вещи, надел куртку и, хлопнув дверью, ушел. Со слезами на глазах и каменным выражением лица, она наблюдала за сборами мужа, но так и не сказала ни слова, пока он метался по квартире, собирая вещи.

Максим подошел к матери и осторожно обнял ее за плечи.

- Мам, может он еще одумается...

- Не прощу!

- Мам...

- Он хотел убить моего ребенка! Для меня он больше не существует. Можешь с ним общаться, если хочешь, но не смей при мне произносить о нем ни слова!..

* * *

С той самой ссоры она больше о муже не слышала. Он не приходил и не звонил. Как и обещал, перестал давать деньги на оплату лечения, смысла в котором не видел. Ей было бы интересно узнать, как он живет после ухода, но гордость не позволяла спросить у сына, который, как она знала, периодически ему звонил.

С тех пор как ушел отец, Максим все чаще стал задерживаться допоздна или запираться у себя в комнате. С матерью он почти не общался - они слишком редко пересекались, хотя жили в одной квартире. Мать сомневалась, что он появляется в школе, но сил на очередные скандалы на тему учебы у нее не было.

В конце ноября Светлану отключили от аппаратов - ее состояние улучшилось настолько, что в них больше не было нужды. Она пришла в себя, но, как и предсказывали доктора, никого не узнавала, ни с кем не разговаривала. Ноги были парализованы.

На все вопросы, просьбы и уговоры врачи разводили руками и говорили, что бессильны. Тем не менее, Свете прописали дорогостоящие лекарства. С первой порцией помогли коллеги по работе. Сначала было стыдно брать у людей деньги. Но постепенно женщина пришла к выводу, что ее стыд - не самая большая цена за здоровье дочери. Несмотря на скептицизм медиков, она отказывалась верить, что вылечить ее Свету невозможно. Когда-то один ее друг сказал ей - нет ничего невозможного, есть трудновыполнимое. Она искренне верила, что это действительно так.

Под самый Новый Год, Свету выписали на амбулаторное лечение. По словам врачей – все, что могли, они уже сделали. Перед приездом дочери домой, мать тщательно убралась и постаралась по-новогоднему украсить квартиру, в надежде, что это порадует девочку. Она предупреждала сына о том, что Свету выписывают, и очень рассчитывала на его помощь, но его не было, и где он, она не знала.

Дома он появился только на следующий день, за 3 часа до боя Курантов. Ее терпение лопнуло:

- Можно узнать, где ты был? Ты прекрасно знал, что Свету должны были выписать, что мне очень нужна твоя помощь. Неужели так сложно было уделить нам два часа? Я очень рассчитывала на тебя.

- Прости. У меня были дела... Я думал, что успею...

- Ну, разумеется...

Она закрыла лицо руками и оперлась локтями на стол. Она устала, не знала, что делать, где взять деньги на лекарства. Родня помочь отказалась, решив, что ее муж прав, что смысла в лечении нет, и она сама виновата в своих проблемах. Ее жалели. Но ей не нужна была жалость. Ей нужны были помощь и поддержка.

Максим медленно подошел и что-то положил перед ней на стол.

- Вот. Это тебе. Я пойду пока поздороваюсь со Светой...

Сквозь пальцы она посмотрела на сиротливо лежащий на столе сверток. Бросив взгляд в сторону двери, она открыла конверт. Удивлению ее не было предела. В конверте были деньги. Чуть больше той суммы, которая была нужна на лекарства на следующий месяц.

- Максим?

Он сидел в соседней комнате на кровати около сестры, в руках у него была мягкая игрушка - медвежонок с полосатым шарфом и в забавной шапочке.

- Знакомься, Светик. Его зовут... эээ... Тедди. Он пришел узнать, как твое самочувствие?

Света лежала неподвижно и никак не показывала, что узнала брата или вошедшую вслед за ним маму, но взглядом следила за игрушечным мишкой.

- Максим... Что это?

- Деньги.

- Могу я узнать, откуда? - осторожно спросила она. - Это тебе отец дал?

- Нет, он отказался.

- Тогда откуда? Должна же я знать...

- Я заработал. Ты же сама говорила, что на лекарства не хватает.

- Но как? Тебе же только 16!..

- Ну и что? Я высокий. Сказал, что мне 18, а они и не проверяли. Я к местному провайдеру устроился в техподдержку. Им пофик, сколько мне лет, им главное, что я умею. А в компах и сетях я разбираюсь просто отлично. Кроме того, половина денег за сделанный сайт. Я в компьютере не только в игры играть умею...

У нее просто не было слов.

- Спасибо. - Она крепко обняла сына. - Извини. Я была неправа...

- Не беспокойся. Все будет хорошо, мам!

* * *

Максим работал по графику два через два и в свои выходные дни сидел дома со Светой. Стол с компьютером перенесли в Светину комнату и поставили так, чтобы ей было видно, что на мониторе. Чаще всего Максим занимался каким-нибудь очередным сайтом и, хотя Света по-прежнему не разговаривала, постоянно объяснял, что и зачем он делает, спрашивал ее мнение и сам же отвечал на свои вопросы. Иногда, в перерывах между работой, они смотрели какие-нибудь фильмы или мультики или разговаривали. И, хотя разговоры эти, по сути, были монологами, Максиму это казалось очень важным. Постепенно, он привык "обсуждать" с сестрой все самое важное. О маме, о работе, об учебе, о друзьях, о девушках...

Денег на сиделку у них не хватало, так как все, что они зарабатывали, съедали лекарства. Свекровь согласилась посидеть со Светой всего две недели (да и за них сын закатил ей потом скандал), поэтому матери пришлось в срочном порядке искать новую работу с таким же графиком, как у сына, чтобы они могли по очереди ухаживать за больной девочкой. Ей было жаль уходить из фирмы, в которой она достаточно долго проработала, и где был такой хороший коллектив, да и зарплата на новом месте была намного меньше. Но оставлять Свету без присмотра было нельзя, поэтому другого выхода мать просто не видела. Чтобы хоть как-то компенсировать потерю в зарплате, она устроилась еще на одну работу на полставки.

В те дни, когда у нее были выходные, она погружалась в бесконечное множество домашних дел: стирка, уборка, готовка, глажка... Слово «отдых» из ее лексикона пропало, и она уже не была уверена, что оно вообще когда-нибудь существовало.

После окончания школьных каникул, вновь возникла проблема учебы Максима, однако он заверил, что проблем не будет: "Мам, я поговорил с учителями. Все косяки с прошлой четверти я исправил. А на будущее договорился с Катей, дочкой Марьи Романовны. Учителя будут давать ей задания для меня, а она - мне их пересылать по Интернету. Ну и наоборот. Буду дома заниматься, все равно ведь не выхожу никуда почти".

При всем при этом она ни на секунду не забывала о Свете. При малейшей возможности возила ее к лучшим врачам, на новые обследования и анализы. Она верила, что обязательно найдет специалиста, который сможет им помочь, однако пока ей невезло.

Дважды в неделю мама возила Свету в бассейн. Каждый вечер перед сном делала ей массаж, пыталась разработать ноги. Читала ей книжки, тихонько пела колыбельные. Делала развивающие и восстанавливающие упражнения. Она постоянно с ней разговаривала, надеясь услышать хоть слово в ответ, но Света молчала. Она использовала малейшую возможность, чтобы позаниматься с дочерью, пытаясь вернуть ее к жизни...


Все это время в то, что Света поправится, верило только 4 человека: мама, брат, тетя Ира (мамина лучшая подруга, которая также пыталась помочь в меру возможностей) и Катя.

Катя месяца два исправно посылала Максиму задания и передавала его ответы учителям, пока, наконец, не решилась зайти лично. С того первого прихода, она стала частым гостем в доме. Она помогала Максиму с теми предметами, которые ему давались с трудом. А в те дни, когда Максим был занят очередным сайтом, просто сидела рядом и рассказывала что-нибудь ему и его сестре.

Первое время ей было просто безумно жаль Свету и ее близких, ей было тяжело смотреть на маленькую парализованную девочку и хотелось хоть чем-нибудь помочь. Однако со временем она привыкла: непоколебимая уверенность матери в том, что болезнь пройдет, убедила и Катю. Она тоже стала относиться к Светиному состоянию как к чему-то временному. Кроме того, Максим привык разговаривать с сестрой так, как будто она только что прибежала с дискотеки и просто прилегла отдохнуть.

Когда летом, на двенадцатый день рождения, они сообща подарили Свете красивую куклу, Катя занялась шитьем. Первый наряд для куклы она сшила просто так, чтобы порадовать девочку и чем-нибудь себя занять, пока Максим работал над сайтом. Однако и Свете, и самой Кате настолько понравился результат, что скоро у куклы получился такой гардероб, которому позавидовали бы многие женщины.


Отец за эти месяцы о дочери так и не вспомнил...

* * *

Это случилось в начале осени, примерно через год после той аварии. Мама уехала к очередному врачу (ей обещали помочь договориться об операции в одной из лучших клиник Германии), Катя была в школе. Максим делал на заказ очередной сайт, по привычке "советуясь" со Светой.

- Чет не нравится мне этот цвет... Не подходит он тут... Ты бы, какой выбрала, Свет?..

- Зеленый.

Максим замер и почти перестал дышать.

- Зеленый?.. - он изо всех сил старался, чтобы его голос звучал спокойно, как будто не произошло ничего сверхъестественного.

- Да.

Поменяв цвет на экране, он медленно повернулся к сестре.

- Так?

- Потемнее. А где мама?

- Мама у врача, она скоро приедет. Ты как?

Когда через час мама вернулась, перед ней предстала картина, о которой она мечтала весь последний год. Максим стоял на коленях, облокотившись на Светину кровать, и внимательно слушал. Пока еще слабеньким голосом, Света увлеченно рассказывала брату что-то про куклу. Внезапно девочка обернулась и заметила, стоящую в дверях женщину.

- Мама!

* * *

Через месяц после того, как Света снова заговорила, они с мамой уехали в Германию. С деньгами на поездку и операцию помогли коллеги по работе, Ира и Катина мама (несмотря ни на что, считавшая себя виноватой в травмах ребенка). Мать продала свою иномарку, которую ей когда-то подарил муж. Машина была нужна, но для поездок по врачам вполне подходила и недорогая отечественная. Недостающую сумму собрали незнакомые люди, откликнувшиеся на просьбу о помощи, размещенную в Интернете.

Немецкие врачи сделали две сложные операции, и обе прошли успешно, так что к Новому Году они снова были дома. С длинным списком упражнений, которые необходимо было делать Свете, и объемным перечнем лекарств.


На полное и окончательное восстановление ушло еще 2,5 года. Мама выполняла со Светой упражнения, делала ей регулярный массаж. Помогала встать на ноги и снова научиться ходить. Максим с Катей в свободное время занимались с ней по школьной программе, помогая по мере возможностей наверстать упущенное. Света много читала.

Спустя 4 года после аварии, Света снова стала ходить в школу. И хотя, после такого большого перерыва это было непросто, она справилась. Благодаря помощи и поддержке тех, кто верил, надеялся и любил...

Тех, кто не поверил врачам, убеждавшим, что шансов нет...

* * *

- Ма-а-ам?..

Женщина очнулась от воспоминаний, закрыла фотоальбом и поспешила на выход. Опаздывать ей никак не хотелось.

Ведь сегодня очень важный день.

Сегодня Света выходит замуж…